Теодор Старджон: Брак с Медузой

«Девяносто процентов научной фантастики — полная чушь, однако следует помнить, что девяносто процентов всего есть полная чушь».
Это утверждение, известное также как Откровение Старджона, едва ли применимо к его собственному творчеству. Сменив множество профессий, от сборщика мусора до литературного агента, от плотника до лектора в университете, он с таким же жадным любопытством пробует жанры и стили, литературные формы и форматы. Недаром критики назвали Старджона «лучшим стилистом в истории американской фантастики». Разрушитель всяческих табу и неписанных правил НФ, предвестник многих открытий американской новой волны 1960-х годов, он легко находил ключи к сердцам читателей всех возрастных категорий и вкусовых пристрастий.
Детям нравились забавные истории, вроде «Крошки и чудовища». Романтические натуры не могли не оценить «Летающее блюдце одиночества» о влюбленности одинокой женщины в инопланетянина. Интеллигенция с энтузиазмом воспринимала размышления о пугающе безграничных возможностях человеческого разума в «Больше, чем люди» и «Браке с Медузой».
Творчество Старджона с интересом изучали Курт Воннегут. Рэй Бредбери, Cэмюэль Дилени, а очарованный им Стивен Кинг резюмировал: «один из величайших фантастов, когда-либо рождавшихся на свет».
В юности Старджон мечтал стать цирковым гимнастом, но в итоге столь широко расправил крылья своей фантазии, что взлетел выше любого трюкача или акробата…